Пацифисты бывают разные. Про американца Чарльза Лэйтифа Хайдера к 1987 году знал каждый советский человек.
Ученый-астрофизик поставил палатку возле Белого дома в Вашингтоне при президентстве Рейгана и объявил о голодовке, призывая к полному запрету ядерного оружия.
При всей серьезности угрозы оружия массового поражения протестующего в США скорее не замечали, а в СССР сначала создали колоссальный культ, а потом откровенно посмеивались. Советская рок-группа «Ноль» пела: «Но радостная весть заставила нас петь вам. Доктор Хайдер, доктор Хайдер, доктор Хайдер снова начал есть!»
Когда гласность уверенно зашагала по СССР, в наших краях доктора совсем уж захейтили, говоря современным языком. Тому были некоторые причины. Одна из них – док устроил акцию в то время, когда о ядерном разоружении уже вовсю говорили сами лидеры СССР и США. Подтолкнуть Горбачева и Рейгана к разоружению – дело, конечно, хорошее, но голодовка – жест отчаяния, и в этом контексте сама идея ее проведения осенью 1986 года, когда готовилась вторая встреча глав держав в Рейкьявике (первая была в Женеве в ноябре 1985-го), выглядела странновато.
"Думал, что защищаю свою страну, а мы просто убивали там невинных"
В молодости Чарльз, будучи солдатом, попал на корейскую войну, перевернувшую его представления о добре и зле. Спустя годы он скажет фразу, которую хорошо бы помнить всем: «Я думал, что защищаю свою страну, а мы просто убивали там невинных людей. Я все время думал, что если вернусь, то буду воспитывать детей так, чтобы им не пришлось участвовать в войнах». Став астрогеофизиком и занявшись научными изысканиями в области вспышек на Солнце, работая в том числе на NASA, Хайдер постепенно нашел себя в кругу американских пацифистов, где его (за комплекцию) прозвали Здоровяком. Они вместе пытались выступать против гонки вооружений и против ядерного оружия. Однако плакаты, с которыми те периодически выходили, Хайдер считал робким и неэффективным видом протеста.
Находка для советской пропаганды
История с протестами заокеанских пацифистов невольно отсылает к бородатому, но нестареющему советскому анекдоту:
Американец говорит русскому:
– У нас в США свобода слова, я могу выйти к Белому дому и крикнуть: «Рейган – дурак!» И мне за это ничего не будет.
Русский в ответ:
– Ха, у нас тоже свобода! Я могу выйти на Красную площадь и крикнуть: «Рейган – дурак!» И мне тоже за это ничего не будет.
Палатку и антивоенные лозунги, которые док развесил у ограды резиденции президента США, власти не уничтожали. Самого Хайдера в автозак не грузили, в иноагенты не записывали, в экстремизме и дискредитации американской армии не обвиняли. Даже после того, как его нашел советский журналист Дунаев и в программе «Время» телезрителям стали чуть ли не ежедневно показывать сериал о мужественном борце за мир в самом логове мирового зла, ничего не поменялось. Разве что некоторые конгрессмены приходили поглазеть, действительно ли кто-то у забора протестует, или Советы наврали.
А вот собирающиеся у телеэкранов советские семьи искренне переживали за доведенного до отчаяния и лохмотьев профессора, вынужденного держаться на одной подогретой воде («только один-два галлона»). Сердобольные партийные активисты собирали для Чарльза то, что ему было, как они считали, нужнее всего – советские подписи в его поддержку.
"Он просто хотел похудеть"
Но шли месяцы, а Хайдер продолжал протестовать как ни в чем не бывало. Советская пропаганда стала ощущать свое неловкое положение: не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что не может человек выжить на одной только воде больше полугода. И с этим связаны главные причины, по которым над Чарльзом, а заодно и над советским корпунктом в Вашингтоне, и над сочувствующими ему в СССР (например, шесть тысяч сотрудниц Швейного объединения имени 40-летия ВЛКСМ грозно требовали от Рейгана спасти героического борца за мир) начали смеяться уже в голос.
До голодовки доктор весил 135 кг. Запас жира в организме, говорил он, позволяет «подольше продержаться». И действительно, за время голодовки, которая продолжалась 218 дней, он скинул половину собственного веса. Но никакие «запасы организма» все равно не позволяют выживать без питания. Хайдер был все-таки ученый, и скептики стали подозревать, что в его галлонах с теплой водичкой имелся какой-то питательный бульончик. «Он просто хотел похудеть», – говорили они.
Новости по теме: Минюст США обвинил Коломойского в краже и отмывании миллиардов из Приватбанка
К тому же доктор не сидел все время безвылазно на одной точке, а вставал, уходил, бродил где душе угодно, благо никто за ним следить не собирался. Американской публике он был вообще малоинтересен: всякого рода протестующими там никого не удивишь. А советские журналисты, начавшие показывать сериал для швей с провинциальных фабрик, никаких сомнений в своих репортажах допускать не могли. Да и они за Хайдером особо не следили: нашедший золотую жилу Дунаев, чтобы не мотаться к «кормильцу» каждый день, мог снять сразу несколько сюжетов за один визит, просто меняя пиджаки и галстуки, а советским телезрителям их выдавали за ежедневные включения.
Кандидат в президенты
Голодовка закончилась в первых числах мая 1987 года. Пригласив журналистов (пришли всего несколько), доктор заявил, что доволен тем, как Горбачев и Рейган занимаются разоружением. А еще – что намерен выставить свою кандидатуру на ближайших выборах президента США в качестве независимого кандидата. «Неплохо: и на диете посидел, и попиарился», – по сей день восклицают вспоминающие ту голодовку язвительные комментаторы. Но политической карьеры не получилось. Даже призывы вписывать имя Хайдера в избирательные бюллетени не увенчались никаким успехом.
И в СССР все это уже не освещали. У нас бурлила перестройка, доктора Хайдера быстро забыли, он остался мемом из пропагандистской программы «Время». Диета не диета, но голодовка повлияла на здоровье Чарльза. Он вынужден был поставить себе кардиостимулятор. Умер в 2004 году в доме престарелых в штате Нью-Мексико вслед за своим оппонентом Рейганом (пережил того на 15 дней).
