Мы будем несколько дней знакомить читателей с результатами нашего расследования.
Сегодня первая часть.
Как мы выяснили, взрыв на борту был «слабый» и после него еще шесть км пилоты пытались спасти судно и оно находилось в воздухе. То, что очевидцы сняли на видео телефонов, стало уже разрушением самолета из-за повреждений от взрыва, спустя эти 6 км. С вероятностью 90 % самолет был в зоне «глушилки», которая блокировала все возможные способы организовать связь у пилотов и пассажиров (по мобильным телефонам). «Черные ящики» сразу после обнаружения были изъяты ФСБ РФ и никаких профильных специалистов к их расшифровке не привлекали.
Всем спецам, привлеченным к расследованию по линии авиации, дали отмашку работать без учета данных «черных ящиков». Им даже не обещают дать доступ к «ящикам» или результатам их исследований. Всем участниками следственной группы сейчас уже прямо говорят, что у расследования два варианта. Первый, - по отмашке свыше, с учетом заявления Путина о кокаине (кстати, в телах всех лиц, включая Пригожина, Уткина и других представителей ЧВК Вагнер, находившихся на борту не было обнаружено следов наркотиков и алкоголя) и гранатах, поступят данные, какими надо сделать результаты. И, второй, наиболее вероятный – все материалы навсегда будут засекречены и результаты «расследования» вообще не будут оглашены. Ну, а теперь все по порядку.
Часть 1
Из того, что удалось получить и изучить в части возможных нарушений лётных правил — у комиссии, привеченный к расследованию, имеются замечания к членам экипажа, но они незначительные. Замечания в подготовке и тренировках — были пробелы в делах, не связанных с управлением самолёта. В протоколах значится, что не была проведена аварийно-спасательная подготовка, отсутствовали продления по занятиям на тренажерах.
В аэропорту Шереметьево, в частности в ВИП-терминале А (которым пользовался самолет, перевозивший Пригожина), прибывшему на место сотруднику Росавиации запретили работать и сразу после ЧП, и позднее. К расследованию был привлечен заместитель начальника отдела Управления транспортной безопасности Росавиации Павел Тонкошкуров. Он только смог опросить сотрудников заправки и обслуживания Шереметьево. Но он не был допущен ни до средств объективного контроля (камеры, интроскопы), ни до документации кроме лицензий. Единственное, что ему по горячим следам сотрудники аэропорта успели передать — это скомканный акт досмотра самолёта Евгения Пригожина, который был найден инспектором аэропорта на полосе, где борт стоял перед вылетом. Данный документ должен был быть у экипажа в салоне, но кем-то и зачем-то был скомкан и выброшен. Странную находку тут же изъяли у Тонкошкурова сотрудники ФСБ РФ.
Самая важная часть расследования — бортовые самописцы были засекречены. И речевой, и параметрический чёрные ящики с момента их обнаружения сразу были изъяты ФСБ. Экспертам было сказано, что расследования ведутся даже в тех случаях, когда самописцы повреждены, поэтому заранее было обозначено, что в своих выводах придётся опираться на данные из других источников. Без учета самописцев. При этом, доподлинно известно, что данные устройства целы: для их обслуживания (чуть ли не для того, чтобы очистить от грязи и пыли, не для расшифровки) в ФСБ привлекались сотрудники Авиарегистра России. Но ознакомиться с содержимым категорически запретили.
Часть 2
Новости по теме: Абхазия назвала две даты открытия границ с Россией
Самолёт Пригожина в момент взрыва был в зоне действия трёх локаторов наземных служб. При помощи этих данных и карты расследователи составили подробные кроки — схема местности, на которой отмечены характерные ориентиры, имеющие значение при расследовании авиационного события. Было зафиксировано, что после точки, где самолёт изменил траекторию, он пролетел буквально 200 метров до обнаружения первых обломков.
По словам экспертов, то, что было запечатлено на кадрах очевидцев и даже то, что наблюдали случайные сельчане — не имеет отношения к ЧП. До момента, от первой точки (где были обнаружены мелкие обломки) до места падения первой крупной части — киля (хвостовое оперение) 3,5 километра.
Специалисты пришли к выводу, что сначала на борту случился взрыв небольшой силы, такое расстояние борт пролетел постепенно разрушаясь, а обвал киля и потом крыла это уже следствие перегрузок, которым был подвержен джет после первичного повреждения.
От места куда упал киль до места обнаружения крыла — 400 метров. От этой точки до места падения всей машины ещё 2 километра. Получается, что всего самолёт пролетел, разрушаясь в воздухе от точки, где произошёл взрыв до точки, где борт потерпел крушение — 6 километров.
Установлено, что пилоты находились на своих местах, их тела от взрыва не пострадали. С огромной долей вероятности, пилоты были в сознании после взрыва и пытались спасти лайнер. Однако, из-за повреждений он начал разрушаться, пока все это не привело к падению.
Эксперты Росавиации, с большей долей вероятности считают, что экипаж самолета Пригожина, несмотря на разгерметизацию и взрывную декомпрессию, были до момента падения в сознание и пытались выходить в эфир. Но сделать это не смогли.
Ранее жены охранников Пригожина, находившихся на борту, рассказывали СМИ, что главарь ЧВК Вагнер был не против, что его телохранители вр время полетов переписываются по телефонам с близкими. Для них это была возможность пообщаться с супругами, которыми они всегда пользовались. Во время последнего полета, неожиданно все резко прервали переписку еще до времени, установленного взрыва. Как будто была включена «глушилка».
