В издательстве «АСТ» вышла книга журналиста и телеведущего Вадима Верника «Майя Плисецкая.
Пять дней с легендой. Документальная история». Как признается автор, выход книги связан с настоящей мистикой.
– В 1996 году на канале РТР я делал цикл «Субботний вечер со звездой». Это были полуторачасовые фильмы – интервью с Вишневской и Ростроповичем, с Олегом Табаковым, с Инной Чуриковой, с Андреем Вознесенским, с Юрием Башметом, с Вячеславом Полуниным и другими выдающимися нашими деятелями культуры, – делится с «Собеседником» Вадим. – И вот я узнал, что в Россию на какое-то время приезжает Майя Плисецкая, которая в ту пору больше времени проводила за границей. Ей тогда было семьдесят лет, но легендарная балерина еще выступала на сцене.
Позвонил ей с предложением сделать фильм для нашего цикла. Помню, она таким низким грудным голосом мне ответила: «Молодой человек, сначала мне надо понять, хочу ли я этого». Но потом все-таки продиктовала мне номер своего телефона в Германии, чтобы я позвонил ей в Мюнхен через три дня. Как потом Майя Михайловна призналась, у нее жизнь была запланирована на год вперед. И вот она предложила мне на выбор: поехать за ней со съемочной группой на гастроли либо в Токио, либо в Париж, либо в финский городок Миккели. Мы выбрали Миккели, о существовании которого я даже тогда и не знал.
Вадим с Майей Михайловной в те самые «пять дней с легендой»
И от этого только выиграли: маленький городок, где, кроме огромного концертного зала, особых других достопримечательностей и нет, мы находились как бы в замкнутом пространстве. Пять дней мы проводили с Плисецкой с утра до вечера. Снимали ее во время репетиций, спектаклей, прогулок. Помню, как на озере она кормила с руки лебедей. И меня поразило, как эти обычно агрессивные к людям птицы отнеслись к ней с доверием. Видимо, почувствовали родную кровь, в том смысле что Плисецкая же в свое время блистала в балете «Лебединое озеро».
– Говорят, что в общении Майя Михайловна была достаточно жестким человеком?
– До нашей встречи я тоже такое слышал. Прочитал ее книгу «Я, Майя Плисецкая…», и мне она там показалась человеком с некой агрессией, она ведь долго боролась за свое место под солнцем. Но в общении за эти дни я увидел совершенно другую Плисецкую. Она была мягкая, доброжелательная, невероятно позитивная, теплая, душевная. И очень мудрая. А однажды я предложил сделать съемку в магазине одежды. Так она там устроила целое дефиле: примеряла кофточки, свитера. Это было так блистательно! И даже сделала мне подарок – махровый халат, который я носил потом очень долго. Для меня это была память о внимании и чуткости Майи Михайловны.
– Почему многое не вошло в тот фильм?
– Ну, он же не резиновый по хронометражу. Ведь, кроме наших бесед, там были интервью о ней других выдающихся личностей: ее супруга Родиона Щедрина, Беллы Ахмадулиной, Бориса Мессерера, многолетнего партнера по сцене Николая Фадеечева, звезды мирового балета Патрика Дюпона… А еще отрывки из балетов. В результате в фильм вошло, наверное, процентов десять из наших бесед с Майей Михайловной. И потом уже я считал, что все исходники утеряны. Но оказалось, что нет.
– Как же удалось их обнаружить?
– Это мистика, чудо! Осенью прошлого года мне позвонил режиссер монтажа нашей передачи «2 Верник 2» на канале «Культура» Дмитрий Воробьев и сказал, что в своем архиве случайно нашел кассеты с записью тех интервью с Майей Плисецкой. Больше пяти часов! Но как это к нему попало, он сам не знает. Когда я просмотрел кассеты и вспомнил наши встречи, меня это так вдохновило, что решил сделать книгу. Там пять глав, в которых подробное описание тех пяти дней, что мы провели вместе с Майей Михайловной. Мои наблюдения за ней, интервью. Причем в этих наших откровенных беседах она делает неожиданные признания. А в следующем году исполняется сто лет со дня рождения Плисецкой, и я хочу сделать фильм на основе этих уникальных записей.
– А что за неожиданные признания?
– Например, вдруг она сказала, что прожила свою жизнь безалаберно. И что часто относилась к людям небрежно: мол, к ней они тянулись, а она была далеко не всегда внимательна к ним. И все это она поняла уже слишком поздно.
