В предыдущих расследованиях The Insider и Bellingcat удалось доказать причастность сотрудников НИИ-2 ФСБ к отравлению Алексея Навального и ряда других активистов и журналистов.
В этот раз мы приводим доказательства того, что те же сотрудники ФСБ предприняли две попытки отравления российского политика и журналиста Владимира Кара-Мурзы. Как и в случае других отравлений, сотрудники из «лаборатории» действовали вместе со Второй службой ФСБ (Служба по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом). Дело Кара-Мурзы глава ФСБ Бортников обсуждал с главой ФБР во время визита в Вашингтон. После этого визита ФБР, несмотря на решение суда, отказывается публиковать результаты анализов крови Кара-Мурзы. А в России нет не только уголовного дела, но даже решения об отказе в возбуждении дела.
Политик и журналист Владимир Кара-Мурза-младший занимается оппозиционной деятельностью уже более 20 лет. Одним из наиболее заметных его достижений была подготовка и продвижение закона имени Сергея Магнитского, принятого Конгрессом США в 2012 году и предусматривающего запрет на въезд в США и замораживание финансовых активов для российских чиновников, ответственных за «грубые нарушения прав человека». Кара-Мурза продвигал этот закон вместе со своим другом и соратником Борисом Немцовым. В 2014 году Владимир Кара-Мурза вернулся из США, где ранее работал несколько лет, чтобы принять участие в создании движения «Открытая Россия» Михаила Ходорковского (движение начало действовать в сентябре 2014 года). А в мае 2015 года произошло первое отравление.
Первое отравление
26 мая 2015 года Владимир Кара-Мурза проснулся в своей квартире на Овчинниковской набережной. Он жил один: жена и дети живут в США, и каждый месяц Владимир летал к семье. Не позавтракав, Владимир около полудня отправился в «Бобры и Утки» на Чистых Прудах на встречу с Николаем Сорокиным, руководителем партии «Парнас» в Костромской области. Там Владимир брал еду со шведского стола и больше в тот день не ел.
В 14:00, после встречи с Сорокиным, он встретился со своим знакомым, функционером «Открытой России» Михаилом Яструбицким, у метро «Парк культуры». Вместе они отправились в РИА «Новости» на встречу с главным редактором РАПСИ Олегом Ефросининым. Около 15:00 они втроем в офисе РАПСИ начали разговор по видеосвязи с Михаилом Ходорковским.
«Через несколько минут мне резко стало плохо, — вспоминает Владимир. — Учащенное сердцебиение, трудно дышать, пот, рвота. Сходил в туалет, еле дошел обратно в офис, держась за стены. Коллеги уложили на диван и вызвали „скорую“».
Из совершенно здорового человека в человека при смерти он превратился буквально за 10–15 минут.
Новости по теме: Саентологи оказались причастны к хищению средств гособоронзаказа в Липецке
«Он был весь какой-то обмякший и говорил очень медленно. Двигать руками и ногами фактически уже не мог. Глаза то и дело закрывались, нам приходилось постоянно с ним разговаривать, чтобы он не потерял сознание», — рассказывал потом Яструбицкий.
«Скорая» доставила Кара-Мурзу в городскую больницу № 23, где ему поставили диагноз «сердечная недостаточность». Поздно вечером пациента перевели в одну из лучших кардиологических клиник Москвы — Центр сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева, где врачи стали готовить его к операции. Тут, однако, выяснилось, что с сердцем у Владимира все в порядке. Операцию отменили, врачи наутро сообщили родственникам, что речь идёт о серьезном отравлении. После этого Кара-Мурзу отправили в реанимационное отделение Первой Градской больницы им. Пирогова, где его состояние вновь ухудшилось. Начали отказывать основные органы — легкие, сердце, почки, печень и кишечник. Владимир впал в кому.
Прибывшей в Москву 29 мая супруге Евгении врачи сообщили, что оценивают шансы Владимира на выживание примерно в 5%.
Дальнейшие события поразительным образом напоминают происходившее с Навальным в Омске. Главный врач Первой Градской больницы Алексей Свет сообщил, что Кара-Мурза «не транспортабелен» и потому на лечение за рубеж отправлен быть не может. Ему удалось убедить даже отца Кара-Мурзы, Владимира-Кара Мурзу-старшего, в том, что во взятых на анализы биологических образцах нет ничего похожего на яд (в первые дни отец журналиста и сам просил не выдвигать криминальных версий). Тем временем в медиа через анонимные источники стали вбрасываться версии о том, что Кара-Мурза якобы переборщил с антидепрессантами. В действительности же журналист принимал только циталопрам, который не мог вызвать подобные симптомы, да и дозировку он никогда не превышал. Наконец, между выходом из дома и симптомами прошло около трех часов, а при передозировке лекарствами симптомы наступили бы уже в течение часа (с собой никаких лекарств у Кара-Мурзы не было).
А вот, например, для «Новичка» лаг в 2–3 часа — стандартное время до появления первых симптомов при действии через кожу. Но тогда, в 2015 году, о «Новичке» еще никто не думал и не искал его в крови. Однако 29 мая по просьбе родственников биоматериалы Кара-Мурзы были направлены для анализа в зарубежные клинические центры — в частности, в клинический центр X-Pertise Consulting известному французскому токсикологу доктору Паскалю Кинтцу. К тому моменту с госпитализации прошло три дня — и все же тесты показали аномальное превышение в организме по крайней мере четырех элементов: меди, цинка, ртути и магния (но связано ли это превышение с отравлением, неясно).
Кара-Мурза пролежал в московской больнице шесть недель. Когда состояние стабилизировалось и Владимира выписали, жена перевезла его на медицинском самолете на реабилитацию в США. Восстановление происходило долго, еще год Владимир ходил с палкой. Более или менее полноценное выздоровление произошло только к концу 2016-го — началу 2017 года.
Убийцы из «лаборатории»
В ходе расследования отравлений Алексея Навального, а также убийств ряда активистов и журналистов нам удалось установить настоящие и фальшивые имена команды убийц, состоящей из сотрудников НИИ-2 ФСБ («лаборатории») и сотрудников второй службы ФСБ (Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом).
Мы обнаружили, что еще как минимум за три месяца до отравления за Кара-Мурзой начали ездить отравители из ФСБ. Они были с ним в Томске, Санкт-Петербурге, Калининграде и Казани. Причем последняя поездка в Казань закончилась 24 мая 2015 года, то есть менее чем за 48 часов до начала симптомов.
Единственное имя, связывающее все обнаруженные нами четыре поездки вслед за Кара-Мурзой, — Александр Самофал. Он уже фигурировал в предыдущем расследовании The Insider и Bellingcat как один из офицеров ФСБ, участвовавших в отравлении Никиты Исаева в 2019 году. Основываясь на круге контактов, видимых из его телефонных разговоров, можно предположить, что Самофал является сотрудником Второй службы ФСБ и периодически работает с группой отравителей из «лаборатории». По крайней мере в двух поездках, совпадающих с путешествиями Кара-Мурзы, Самофала сопровождал Константин Кудрявцев — тот самый специалист по химоружию, который в декабре 2020 года рассказал Навальному, как очищал его трусы от «Новичка».
Новости по теме: В УМВД по Тюменской области проводит обыски ФСБ
Первая из известных нам поездок, где отравители следовали за Кара-Мурзой, — Томск. Кара-Мурза посетил его 25–27 февраля 2015 года. Как и в остальных известных нам случаях, отравители использовали не те же рейсы, что их жертва, а летели прямо перед ним в обоих направлениях — приземлились в Томске вечером 24 февраля и вылетели в Москву в ранние утренние часы 27 февраля.
Интересное совпадение (или не совпадение) — первая совместная поездка отравителей с Кара-Мурзой совпала по времени с убийством Бориса Немцова, который был застрелен 27 февраля 2015 года. Напомним, Борис Немцов и Кара-Мурза были двумя ключевыми фигурами, пролоббировавшими акт Магнитского, в результате которого под санкциями оказалось ближайшее окружение Путина.
Борис Немцов и Владимир Кара-Мурза во время обсуждения Акта Магнитского
После убийства Немцова бригада отравителей не перестала следовать за Кара-Мурзой. 22 марта ФСБшники последовали за ним в Петербург, где «Открытая Россия» организовывала публичную лекцию для Станислава Белковского. Лекцию в итоге не дали провести, потому что силовики поочередно заставляли все заведения, соглашавшиеся предоставить свою площадку, отказывать в последний момент. В ходе этой поездки Кара-Мурза замечал постоянную слежку за собой, люди с видом «эшников» буквально следовали за ним по пятам — и это нормальное явление при деятельности оппозиционеров в регионах. Но, судя по всему, отравители из ФСБ к этой слежке не имели никакого отношения (они как правило стараются не попадаться на глаза своим жертвам). Более того, отравителям эта слежка могла помешать, поскольку едва ли в их планы входило засвечивать сверхсекретную операцию перед оперативниками «центра Э» и прочими силовиками, фиксирующими каждый шаг оппозиционеров. Таким образом, возможно, это был первый случай, когда сотрудники центра «Э» спасли жизнь оппозиционеру.
Всего три дня спустя, 25 марта 2015 года, Кара-Мурза отправился в Калининград и вернулся 27 марта. Группа из как минимум трех сотрудников ФСБ последовала за ним другим рейсом. Это были Александр Самофал, Константин Кудрявцев и Роман Мезенцев, старший офицер 2-й службы ФСБ. Мезенцев — особо интересный персонаж, и о нем следует рассказать отдельно.
Роман Мезенцев
ФСБшник с особо деликатными поручениями
Роман Мезенцев — самый высокопоставленный офицер ФСБ из тех, кто путешествовал в составе бригады отравителей вслед за своими жертвами. Анализ его телефонных звонков, полученных Bellingcat от двух не связанных между собой источников, а также данные о его перелетах показывают, что Мезенцев ежедневно общался и часто ездил с начальником управления 2-й службы Алексеем Жало, а также с другими высокопоставленными чиновниками ФСБ и правительства. К примеру, в сентябре 2014 года он прилетел в Узбекистан вместе с двумя ближайшими заместителями директора ФСБ Александра Бортникова, а именно генералом Сергеем Смирновым и генералом Алексеем Чеховских. Сергей Смирнов был первым заместителем Бортникова и курировал вторую службу до своего выхода на пенсию в октябре 2020 года.
Мезенцев трижды ездил в Киев в составе делегации ФСБ в компании Алексея Жало и замдиректора ФСБ Смирнова в разгар Евромайдана. 20 февраля 2014 года — в день, когда снайперы стали стрелять по участникам Евромайдана — Мезенцев прилетел в составе делегации, в которую входили советник Путина Владислав Сурков и Сергей Беседа, глава 5-й (международной) службы ФСБ.
Биллинги телефона Мезенцева также показывают, что он общался с полковником Макшаковым, замначальником НИИ-2 и руководителем программы ФСБ по отравлениям. Схема общения между Мезенцевым и Макшаковым (после входящих звонков от Мезенцева Макшаков продолжил звонить подчиненным из бригады отравителей — Осипову и Александрову, а затем перезвонил Мезенцеву) предполагает, что Мезенцев от лица Второй службы курировал эти отравления. Подобная последовательность звонков между Мезенцевым и Макшаковым наблюдалась и 27 июля 202
