За чужой счёт
Газпромбанк отсудил у холдинга «Мечел» около 12 млрд рублей за невозврат кредита. Эта немаленькая сумма всего лишь капля в море долгов, которым Игорь Зюзин окружил созданный им холдинг. Такая тактика оказалась рабочей: никто не решается банкротить компанию, получившую статус системообразующей.
Холдинг «Мечел» вырос на базе Челябинского металлургического завода. Сейчас в металлургическом дивизионе холдинга ещё восемь производств в различных городах России. Кроме этого у Зюзина также имеется ряд компаний по добыче угля и руд, Южнокузбасская ГРЭС и «Кузбассэнергосбыт», а также сервисные компании. Впрочем, всё это только остатки огромной бизнес-империи, которую в начале нулевых построил Игорь Зюзин, получая миллиарды долларов в долг.
От угля к металлу
Справедливости ради нужно сказать, что у истоков угольно-металлургического бизнеса Игорь Зюзин стоял не один. Поначалу у него был компаньон Владимир Йорих. Оба они начинали карьеру в 80-х годах с должностей среднего звена на угольных предприятиях Кузбасса. Во время приватизации партнёры время даром не теряли: пока шахтёры пытались бастовать, требуя выплатить им долги по зарплате, Зюзин и Йорих скупали у них акции ОАО «Южный Кузбасс».
Новости по теме: В Украине вступит в силу конвенция о предотвращении выведению денег в оффшоры
Общество объединяло несколько угольных разрезов в Кемеровской области. Взяв компанию под контроль, Зюзин и Йорих наладили экспорт угля за рубеж, заработав первые большие деньги. Владимир Йорих уже в 1995 году перебрался в Европу и вёл бизнес оттуда. Именно он занимался продажей угля иностранным партнёрам. Полученные на этом деньги компаньоны тратили на скупку производственных активов в России. Главным их приобретением стал Челябинский металлургический комбинат, который, помимо прочего, производил и производит уникальные сплавы для российской оборонки. Именно эта компания дала имя всему будущему угольно-металлургическому холдингу – «Мечел».
Продавцом актива выступала Glencore – транснациональная компания со швейцарскими корнями. О том, как она получила контроль над стратегическими российскими активами в эпоху приватизации, разговор особый. Примечательно то, что Зюзин и Йорих выкупили её долю в Челябинском меткомбинате за 133 млн долларов, со значительной разницей перебив предложения других покупателей.
После сделки сотрудничество с Glencore продолжилось. Швейцарская компания выступала посредником при продаже уральского металла в ряд стран, прежде всего на Ближний Восток. Также продукцию «Мечела» перепродавала компания Conares Holding, созданная Владимиром Йорихом в Швейцарии.
В начале нулевых Йорих и Зюзин прикупили ещё несколько металлургических производств и сформировали Стальную группу «Мечел», чтобы продать часть её акций на бирже. Затея оказалась успешной. В октябре 2004 года 11% акций группы «Мечел» удалось продать на лондонской бирже за 335 млн долларов. Таким образом определилась и стоимость всей компании – без малого 3 млрд долларов. У каждого из партнёров осталось по 42,97% акций «Мечела», что сделало их обладателями миллиардных состояний и обеспечило «прописку» в списке «Форбс».
Вскоре Владимир Йорих решил выйти в кеш, начав распродавать свои акции. Чтобы сохранить контроль над холдингом, Игорь Зюзин выкупил долю партнёра, на что, как говорят, взял кредит – примерно миллиард долларов. Так началась новая эпоха в жизни «Мечела».
Призрак офшора
Компания брала всё новые и новые кредиты, чтобы скупать активы не только в России, но и за рубежом. В результате вот уже 10 лет, как постоянной темой бизнес-новостей являются очередные переговоры «Мечела» с кредиторами и иски к холдингу Зюзина о взыскании недоимок. Сначала холдинг привлекал недорогие валютные кредиты иностранных банков, но после кризиса 2008 года, когда обвалился рубль, иностранцы предпочитают держаться от уральских металлургов подальше. Потому перекредитовываться Зюзину пришлось в российских банках.
Почему же ему давали займы? Поговаривают, здесь важную роль сыграл «правильный» имидж Зюзина.
«У Зюзина нет ничего, кроме бизнеса, – ни яхт, ни самолёта, ни произведений искусства, ни роскошной зарубежной недвижимости, ни дорогостоящих увлечений. Сын Зюзина живёт в Нерюнгри и работает в «Якутугле», – писал «Форбс» со ссылкой на одного из неназванных западных банкиров.
Трудно сказать, насколько такие выводы верны. Некоторые эпизоды говорят по крайней мере о том, что наиболее ликвидная часть состояния Игоря Зюзина могла какое-то время находиться за рубежом. В 2008 году Владимир Путин на совещании по проблемам металлургии подверг Игоря Зюзина жёсткой критике. Были озвучены данные, что «Мечел» продаёт уголь российским металлургам вдвое дороже, чем на экспорт. В результате поползли слухи, что в реальности полученная маржа оседает в офшорных компаниях, связанных то ли с Зюзиным, то ли с Йорихом.
На критику со стороны власти отреагировала биржа – акции «Мечела» рухнули. После чего подешевевшие бумаги скупила кипрская компания Calridge Limited. Тогда с семьёй Игоря Зюзина её связывали слухи, а через несколько лет эта связь подтвердилась. Более того, в 2017 году стало известно, что часть акций «Мечела» перешла под контроль кипрской же Bonoro Limited, записанной на дочь миллиардера Ксению.
Новости по теме: Король Испании отказался от наследства из-за скандала
Неудобный банкрот
Ещё один интересный эпизод произошёл в начале 2022 года. Кипрские СМИ сообщили, что местный суд решил арестовать активы «Мечела» и лично Игоря Зюзина. Правда, не все, а только на 80 млн евро. Такая цифра фигурировала в иске к «Мечелу» миноритарного акционера «Кузбассэнергосбыта» – компании «Адвалор-Консалт». Суть претензии миноритария во главе с неким Сергеем Цибизовым состояла в том, что «Мечел» навесил на дочерний «Кузбассэнергосбыт» убытки по сделкам внутри группы компаний. Ответчикам также было предписано раскрыть информацию о своих активах, заявил истец журналистам.
Закончилась эта история признанием части сделок с участием «Кузбассэнергосбыта» (в общей сложности на 4,7 млрд рублей) недействительной. Акции «Мечела» оказались освобождены из-под ареста, а вскоре кипрская Skyblock Limited продала их зарегистрированному в Москве ООО «Мечел-Сталь». В связи с этой сделкой возникают два вопроса. Во-первых, если известно, что между компаниями был заключён договор купли-продажи, то выходит, деньги за акции ушли из России на Кипр? Другой вопрос касается размера переведённого в Россию капитала. Сообщалось, что ООО «Мечел-Сталь» купило 690 561 акцию. В то же время акционерный капитал ПАО «Мечел» насчитывает 416 270 745 акций. СМИ писали, что около половины из них контролируют лично Игорь Зюзин и его семья. Таким образом, получается, что часть акций, принадлежащих магнату, остаются либо на Кипре, либо где-то ещё (в своём последнем годовом отчёте «Мечел» не раскрывает список бенефициаров, ссылаясь на антисанкционную политику).
Впрочем, есть версия, что почти все акции «Мечела», записанные на Игоря Зюзина, давно заложены в банках, в том числе иностранных. И, возможно, как раз это обстоятельство придаёт увязшему в долгах холдингу какую-то устойчивость. Если начать его банкротить и делить между кредиторами, то не избежать многолетних тяжб, которые в итоге могут зайти в тупик из-за санкций и антисанкций. Потому продолжает работать существующая схема: уголь добывается, металл выплавляется, а тот факт, что всё это требует бесконечных финансовых вливаний из российских банков, похоже, никого не волнует.
Падение курса рубля позволило «Мечелу» поднять рентабельность и начать понемногу расплачиваться с долгами. Если в 2019-м долг компании оценивался примерно в 6 млрд долларов, то по итогам 2022 года эта сумма снизилась примерно до 2,6 млрд долларов. Финансовые аналитики прогнозируют «Мечелу» в ближайшие годы рекордную прибыль и считают, что она позволит компании рассчитаться с банкирами за пару-тройку лет. Однако в последние годы Игорь Зюзин при малейшей возможности скупал всё новые и новые активы, даже в тот момент, когда вёл переговоры с банкирами о перекредитовке. Изменится ли что-то в этой тактике? До сих пор она работала безотказно.
