Вчера в Сочи состоялись похороны вора «в законе» Бориса Апакелы, скончавшегося в ночь на 8 апреля в ИК-5 Пензы. Гроб с телом усопшего был предан земле на Успенском кладбище рядом с могилой сына, также вора «в законе», Жулена, трагически погибшего на «стрелке» в далеком 1999 году.
После Минаго, которому 86 лет, из воров Апакела был старейшим. Когда за идею стали сажать, он, подобно другим, не уехал из страны и не получил бронь от чекистов. Мало кто верил, что за стариком придут, а потом дадут реальный срок, больший, чем давали некоторым, кто годился ему во внуки, но это случилось.
Признав за собой воровской статус, Апакела свидетельствовал против самого себя, максимально упростив работу судье. В итоге вынесенный Мособлсудом приговор - 8 лет - для Апакелы фактически был, как смертный.
Свою участь вор принял смиренно и запретил тратить деньги из «общака» для ее смягчения, потому что считал, что другим они нужнее.
По словам родственников, как бы ни печально это звучало, уходя на этап, Апакела даже не имел теплых вещей, а значит обрек себя на верную смерть.
Новости по теме: Дед Хасан — последний из воров в законе - Le Monde
Упирая на возраст и букет недугов, которыми страдал Апакела, преданные долгу тюремщики пытались склонить его написать отказ от идеи в обмен на досрочное освобождение по болезни.
У Апакелы были все болячки, присущие человеку его лет и образа жизни, начиная с цирроза печени и заканчивая раком предстательной железы, за исключением, пожалуй, глаукомы.
Подсунутую ему на подпись бумагу Апакела порвал.
Не удивительно, что Апакелу уважали даже надзиратели. Чего уж говорить про арестантов, которым посчастливилось узнать его лично.
В холодной одиночке, где держали вора, у него начала опухать левая нога. Впоследствии она деформировалась настолько, что в гробу на нее не смогли даже надеть туфлю.
В конце концов, закаленный еще вьюгами Воркутлага организм, пережив зиму, не выдержал и досрочно освободил душу от дальнейших страданий.
В среду тело было доставлено в Сочи. Всю ночь на четверг у гроба читали заупокойную.
К утру двор утонул в цветах, которые люди продолжали нести вплоть до дня похорон.
Венки прислали воры: Рома Хмаладзе, Леван Маргия, Женя Веселый, Ика Хуту, Темо Маколя, Гилани Седой, Шалва Хонский, Дато Сургутский, Амиран Эбралидзе, Важа Биганишвили, Коба Ахвледиани, Малхаз Апциаури, Шакро, Артур Гарибян, Гочо, Гия Картвелишвили, Тенго Пирвели, Гурам Сванидзе, Мамука Апакия, Кимо, Руфо, Пака, Пыза, Гия Мепория, Зап, Лаша Джачвлиани и Лаша Джологуа.
Лаша Шушанашвили, обшмонавший Апакелу в 2008 году, цветов не прислал. Если не совершит чего-то более «выдающегося», этим он и запомнится.
Помимо персональных венков от собратьев, были венки от братвы, по которым можно изучать географию. Также был венок от шансонье Славы Медяника.
Присутствовавший там же «прошляк» Вахо Пшеница плакал навзрыд.
Новости по теме: Мафиозный круг экс-министра обороны
Из действующих воров «в законе» лично проститься с Борей осмелился приехать из Москвы только Бадри Когуашвили. В доме семьи умершего он появился накануне похорон, чуть за полночь, в сопровождении свиты из двух десятков нукеров.
Ответ на вопрос, застывший на лицах старых крадунов, «зачем вору столько охраны», знал только сам Бадри.
Как бы отвечая и на него, наклонившись к Апакеле, Бадри произнес: «Прости нас всех!» Потом, посидев несколько минут за общим столом, встал, еще раз подошел к гробу и долго, приняв задумчивую позу, смотрел на покойного.
В заключении Бадри назвал Апакелу «человеком, который, неся свой крест, принял смерть за всех нас». Наверное, как никто другой, Бадри знал, о чем говорит.
Апакела был одним из последних классических воров и среди своих нынешних коллег стоял особняком, потому что время таких, как он, прошло полвека назад.
Он вошел в семью, когда идея переживала самый драматичный период своей истории. Под гнетом хрущевских репрессий воров тогда осталось считанные единицы и принять сан было сродни подвигу.
Как следствие, Апакела прошел все уровни карательно-репрессивной системы и нигде дрогнул. В 1976 году в Краснотурьинске, как и положено вору, зарезал «суку» Дерлова.
